Памфлет
Один из немногих вменяемых депутатов парламента соседнего государства назвал участников инсценировки убийства журналиста-перебежчика «сельскими клоунами», а их действия очередным позором для страны. Меткое сравнение депутата невольно рисует в воображении такую картинку...
Клоун-председатель, он же изготовитель сладостей, кличет в сельсовет (находится в специально построенном для избранных подальше от рядовых сельчан хуторе) верных соратников — клоуна-мирового судью и клоуна-охранника. Когда те вваливаются в хату и привычно рыскают глазами по столам и полкам в надежде увидеть бутыли с горилкой и сало, клоун-председатель вскакивает и зычно гаркает:
— Слава хутору!
Свиноподобный клоун-охранник и похожий на колхозного бухгалтера-казнокрада из 30-х годов клоун-мировой не менее зычно отвечают:
— Клоунам слава!
— Сидайте, хлопцы, — приглашает клоун-председатель. — Не вертитесь, буде вам и горилка, и сало, напьетесь еще. А теперь надо думу думать. Хочу крепко уязвить соседа-агрессора, а заодно свой рейтинг перед выборами повыше задрать. Шо бы этакое придумать?
— А шо тут думать?! — сразу вскидывается клоун-мировой. — Угрохаем, например, ихнего перебежчика-журналюгу и повесим на них же, как этих отца с девкой за бугром. Гарно сработало!
— Ни-и! — возражает клоун-охранник. — И так за последние годы у нас угрохали почти два десятка писак. Треба ноу-хау. Може, тильки изобразим убийство, а представим это спецоперацией по раскрытию коварных замыслов агрессора уничтожить всех окопавшихся у нас борзописцев?
— А шо, — одобряет клоун-председатель, — этих бумагомарак, болтунов и прочих заезжих у нас полно, как навоза на скотном дворе. Гарна идея! Молодец! На, скушай!
Клоун-охранник смачно поедает сладость под завистливым взглядом сглатывающего слюну клоуна-мирового...
После проведенной спецоперации ничего не ведающий о ней и принявший всю эту клоунаду за чистую монету клоун-гонец с хорошо отрепетированным волнением вещает на всемирном сходе:
— Тильки что в нашем селе укокошили перебежчика. Есть основания говорить, что за этим маячит наш сосед-агрессор.
Менее дипломатичные земляки гонца, как и он не посвященные в клоунский розыгрыш, присоединяясь к вою, наперебой и взахлеб изрыгают проклятия. Призывает сурово наказать заказчиков убийства свиноподобный клоун-секретарь сельсовета, безапелляционно тыча пальцем в соседа-агрессора. Еще более свиноподобный и всем известный постоянными пакостями в адрес соседа клоун-член сельского схода тоже ни капельки не сомневается в том, кто есть преступник, и призывает к его немедленной каре.
Крик до небес! Но... внезапно истошные эскапады превращаются в едва слышимый писк, поскольку убиенный и кое-где уже отпеваемый перебежчик вдруг оказывается... живым. Беда для устроивших все это клоунов в том, что реакция за бугром, да и у многих в собственном селе, на их хитроумный замысел оказалась неожиданной — никто не верит в причастность соседа-агрессора к сфабрикованной ими самими очередной пакости. Наоборот, оглобли развернулись на 180 градусов. И уже на собственном сходе сетуют, что сельсовет на весь мир опозорил своего клоуна-гонца, и авторитетные международные организации страшно возмущаются раскрывшейся манипуляцией, называя действия клоунов «цирком».
Однако главные циркачи не унывают — уже провалившееся с треском антре сельских клоунов продолжается! Клоун-председатель, ощерившись фальшивой улыбкой, театрально лобызает растерянную и покрасневшую от недоумения подсадную утку — «ожившего» перебежчика; клоун-охранник вещает о раскрытом списке в несколько десятков потенциальных жертв; клоун-мировой, не моргнув своим бухгалтерским глазом, тут же увеличивает его. Одним словом, клоунада продолжается на потеху всему свету. Вот, к примеру, пара «ласковых» отзывов в адрес клоуна-мирового: «Выпей еще чуть-чуть, и... жги дальше!», «Что-то мало совсем, может, ... тысяч или ... миллионов?!».
«А шо... Могу и добавить! — всерьез размышляет, прочитав такое, клоун-мировой. — Навозу-то, наподобие этого перебежчика, у нас полно. Глядишь, и председатель оценит, угостит наконец-то сладостью! А то этому хряку-охраннику полную пасть набил, а мне даже лизнуть не дал. Обидно». Клоун-мировой снимает очки и вытирает внезапно накатившиеся слезы.
Иван Поцелуйко
