В ночи, когда уснёт тревога,
И город скроется во мгле, -
О, сколько музыки у Бога,
Какие звуки на земле!
Александр Блок«... музыка Симона Шурина, органично продолжает традиции русского романса ХIХ — начала ХХ века. Её отличает тонкий сплав музыкального и поэтического языка, одухотворённый лиризм, глубинная связь с классическим и городским русским романсом».
Елена Сорокина, Елена Долинская, доктора искусствоведения, профессора Московской консерватории
Из предисловия к сборнику Симона Шурина «Воспоминание о романсе»
С несколькими превосходными миниатюрами композитора и известного учёного я познакомился в столичном Доме журналистов на концерте певицы Елены Журавской, организованном исполнителем романсов Надиром Ширинским. — Обязательно приходи, — накануне музыкального вечера пригласил меня он. — Услышишь замечательные, редко звучащие сочинения Симона Шурина.
Талант композитора, единственного автора, написавшего прекрасную миниатюру «К Майе», на стихи Максимилиана Волошина, действительно оказался несомненным. Симон Шурин удивительно тонко умел соединять мелодию со стихами многих замечательных поэтов страны.
Познакомившись с вдовой композитора Натальей Шуриной, с удивлением узнал, что она не только страстный пропагандист музыки, увлеченный организатор концертов и фестивалей, но и неординарный известный литератор, поэт, и прозаик. Кстати, в этом году в издательстве «Грифон» вышла её восьмая книга «Записки из подвала». Наталья Стремитина (её псевдоним) еще студенткой печаталась в «Московском комсомольце», в центральных газетах и журналах: «Советская женщина», «Юность», «Неделя» и других. В Вене она получила литературную премию как раз за повесть «Записки из подвала» — «Kultur zwischen Kultur». Однако, в Европе Наталья более известна как музыкант и общественный деятель, свыше 25 лет руководящая в Вене Объединением «Новые таланты». Стремитина, к тому же, оказалась превосходным собеседником, познакомив меня с необыкновенной биографией Симона Шурина.
— В Ульяновске, где в годы Великой Отечественной войны отец Симона возглавлял крупный военный завод, — рассказала Наталья, — имеющий абсолютный музыкальный слух двенадцатилетний мальчик познакомился с блестящей пианисткой и педагогом. Почти три года ежедневных занятий у Арнольд-Симагуловой, ещё в дореволюционные годы окончившей Санкт-Петербургскую консерваторию, можно сравнить с обучением на фортепианном факультете серьёзного столичного музыкального ВУЗа. Педагог открыла у юного Симона дар композиции и феноменальную память. Мальчик мог легко воспроизвести музыку целой оперы. Арнольд-Симагулова настояла на том, чтобы он непременно продолжал сочинять.
Это значит, что известный ученый Симон Шурин отнюдь не был любителем-самоучкой в музыке?
Да, музыка сопровождала Симона с раннего детства, — говорит Наталья. — Уже в семь лет он сочинил свою первую мелодию. Родители, к сожалению, так и не купили сыну его мечту — пианино. Он занимался на инструменте у своего друга. В студенческие годы Шурин организовал мужской хор и шесть лет учебы был его дирижером. Симону хватало времени на всё — стать самым успешным студентом-медиком, играть на вечеринках друзей, наконец, выступать в Новосибирском оперном театре (!) со своим хором. Еще он любил природу и увлекался поэзией. Симон Шурин — был очень талантливым человеком. Мог стать художником и актером, поэтом и драматургом. От медицины перешёл к биофизике, много лет своей жизни посвятил проблемам живой клетки и совершил научное открытие под номером 122. (Государственный реестр Советского Союза). Однако, прошло полжизни, прежде чем судьба помогла ему стать композитором.
Действительно, биография этого удивительного человека поражает. Свой первый в жизни концерт Симон дал ещё в мае 1946 года в венском дворце Габсбургов, где собрались советские командиры и солдаты, освободившие город на Дунае. Тогда Отец Симона — Петр Симонович Шурин занимался репарацией австрийских заводов. В Вене юноша сам нашел учителя музыки. Имя его, к сожалению, не запомнил. А на памятном майском вечере в австрийской столице Симон играл сонату Грига, прелюдии Баха и, конечно, Моцарта. Ульяновская наставница Арнольд-Симагулова научила его тонко чувствовать и вдохновенно исполнять лучшие фортепианные произведения.
Второй концерт Симона состоялся в Москве, в музее Владимира Маяковского только в 1984 году. Прозвучал цикл на слова Анатолия Жигулина. Наш современник, талантливый русский поэт Анатолий Жигулин, был восхищен циклом романсов на свои стихи. Он подарил Симону книгу, озаглавленную «В НАДЕЖДЕ ВЕЧНОЙ», с такой надписью: «Дорогому Симону Петровичу Шурину с благодарностью за прекрасную музыку к моим стихам. С любовью! Анатолий Жигулин».
Когда к «начинающему» композитору пришёл первый успех, Симону Петровичу было уже за пятьдесят. После этого памятного творческого вечера, — продолжает Наталья Стремитина, — произведения Симона Шурина, особенно вокальные миниатюры, привлекли внимание профессиональных музыкантов, полюбились и ценителям серьезной музыки. А затем зазвучали в концертных залах Москвы. Одно из самых успешных выступлений состоялось в 1986 году в столичном Доме учёных. Два романса прозвучали и по Всесоюзному радио СССР, таким образом, став серьёзным признанием таланта композитора Шурина. Казалось, вот она — долгожданная белая полоса.
Судьба, как это нередко бывает, внезапно показала свой коварный, переменчивый нрав. В России началась перестройка. И в 1989 году Симон Шурин теряет работу в научном институте. Увы, мечты о создании своего оркестра рушатся, как карточный домик.
— Шурин решил уехать в Австрию. Так мы вынужденно оказались в Вене, — с горечью вспоминает Наталья. — Но искренне надеялись, что в скором времени вернёмся на Родину. Обстоятельства же складывались иначе. Терпение и выдержка, умение в любой ситуации находить выход, а это и есть настоящее партнерство в браке, спасло нашу семью от горьких упреков — ведь так тяжело терять свой статус и оказаться в чужой стране без денег, без всякой поддержки. А с нами был 12-лений сын Петр.
Через два года борьбы за «место под солнцем», Наталье титаническими усилиями удалось в зале при Организации Объединённых Наций организовать первый зарубежный концерт из произведений Симона Шурина. Из Москвы были приглашены певица Ольга Казанская и пианист Юрий Глузберг. Успех превзошел все ожидания. Так в Европе, сочинения Симона Шурина стали завоевывать новую аудиторию.
— Наталья, а как вы познакомились с Симоном Шуриным?
— Это поистине романтическая история. Мы случайно встретились в Москве в 1974 году в гостях у приятеля, жена которого меня всегда зазывала в гости, вспоминает Стремитина. — Окончив философский факультет МГУ, я поступила в аспирантуру и писала диссертацию на очень сложную тему. Просиживала в научном зале Библиотеки имени Ленина по 10 часов в день. А вечером хотелось размяться, отдохнуть. Ходила в гости, к друзьям, которые меня любили и ждали интересных рассказов. У них в доме поигрывала на фортепиано. Окончив музыкальную школу, я продолжала заниматься музыкой. Это было моё главное хобби в жизни, кроме философии и театра. В моей московской комнате в Столешником переулке стоял рояль. Потом я узнала, что такой же находится в музее Чайковского... Однажды в дом друзей пришел Симон Шурин. Он приехал из Новосибирска — продолжает Наталья. — Поболтав на разные темы, я принялась играть. Сначала — свою любимую сонату Моцарта, затем пару вальсов Шопена, и, наконец, добралась до «Лунной сонаты» Бетховена. Друзья обожали мою игру, а новый гость только улыбался скептически. Наконец, ученый из Сибири сел к фортепиано и сказал: «Ну, а теперь я поиграю». И стал импровизировать. Я сразу поняла, что передо мной — настоящий музыкальный гений, была в таком восторге, что буквально закричала: «Как Вы можете так наплевательски относиться к своему таланту?! Послушайте, Вам надо бросать науку. (Он в это время купался в лучах славы. Его открытие было известно в научных кругах всего мира). Вы должны быть композитором, только композитором!» — я уже почти вопила, не владея собой.
После этой исторической сцены, мы вместе вышли из того дома. И у нас начался интеллектуальный роман. Тогда у Симона была семья и двое почти взрослых детей. А я была разведенная мать-одиночка. Целых два года мы писали друг другу письма, которые, я думаю, еще ждут своего литературного воплощения.
Потом ваш «литературный роман» перерос в семейно-музыкальный?
Можно сказать и так. Большинство своих сочинений Симон написал в Москве за моим любимым роялем. Он играл, а я за ним записывала ноты. Пыталась сделать фонограмму на допотопном магнитофоне. Нормальный появился только в Вене. А в столице России наши музыкальные экзерсисы стали возможны лишь тогда, — продолжает Наталья, — когда Симон стал преподавать в институте. Он был занят на работе два дня в неделю. Это было лучшее время нашей жизни. Мы были свободны и занимались, практически, только музыкой, помимо обычных домашних дел, разумеется.
Литературным творчеством вам тоже удавалось заниматься?
Свои первые рассказы я тогда и написала, — вспоминает Наталья. — Иногда могла побывать на творческих семинарах в Дубулты, что под Ригой. Ездила в подмосковную Малеевку, в Рузу. Тогда мы дружили с семьёй Салынских. Замечательный драматург Афанасий Дмитриевич Салынский дал, как говорят, «путёвку в литературу», похвалив мою первую пьесу, которую собирался напечатать в журнале «Театр», но что-то этому помешало. А вскоре нам пришлось срочно уехать в Вену.
Вернёмся к творчеству Симона Шурина. Меня буквально поразил его наполненный глубоким драматизмом романс «Стансы» на стихи Иосифа Бродского.
— Помимо «Стансов» нужно назвать и другие наиболее удачные произведения Симона, — размышляет Наталья. — Прежде всего, это — цикл на стихи Марины Цветаевой, а также романс «Не плачьте обо мне» на стихи Беллы Ахмадулиной, он словно примыкает к циклу Цветаевой. Эта вокально-поэтическая миниатюра повествует о судьбе Марины Ивановны.
Музыкальное наследие Симона Шурина также разнообразно как его личность. В молодые годы, он был охотник и поэт, ученый и артист, его голосу мог бы позавидовать сам Качалов. Недаром, он был приглашен читать приветственную речь на русском языке на открытии Международного хорового фестиваля имени Франца Шуберта в 1997 году, который проходил в Musikverein — в знаменитом на весь мир золотом зале Вены, музыкальной Мекке Австрии.
— Творчество композитора многогранно, продолжает Наталья. — Его детские песни на стихи Александра Аронова поражают современной стилистикой: разорванный ритм и синкопы, неожиданные созвучия — ничего общего с романсами и песнями на стихи Ахматовой или Жигулина. Ибо поэзия всегда диктует талантливому автору будущую мелодию, но он не раб её, а интерпретатор замысла поэта.
Симон Шурин сочинил много инструментальной музыки. К сожалению, записана — лишь малая часть — польки и вальсы для фортепиано, которые легко перекладываются для любых ансамблей. Их исполнял и квартет духовых инструментов, и дуэт: гитара и балалайка, и камерные оркестры.
Отметим ещё одно крупное сочинение композитора Шурина. Авторский текст современного поэта Наума Басовского привлек его к созданию грандиозной эпической музыкальной поэмы-симфонии: «Помни создателя своего». Поэт переложил библейский текст «Екклезиаста» на поэтически-легкий язык, понятный современнику. Басовскому удалось талантливо изложить фабулу и философию древнего текста. Музыкальный шедевр ждет своего вдумчивого исполнителя. Отрывки из этого сочинения звучали в 2005 — 2006 годов на концертах в Вене с участием камерного оркестра и солистов под управлением маэстро Андрия Павлич.
Наталья, вы упомянули первую исполнительницу романсов Симона Шурина Ольгу Казанскую. Кто еще из российских певцов, на ваш взгляд, ярко прочувствовал глубину сочинений вашего супруга?
— В Вене, это, прежде всего, солистка столичного Музыкального театра Бориса Покровского Ольга Шалаева. После гастролей театра в Вене ей предложили ангажемент в Венской государственной опере. Прекрасно исполнил романсы Симона Юлий Хоменко. Артист получил стипендию Министерства культуры Австрии и сделал блистательную карьеру. Сейчас он декан вокального отделения Венской консерватории. С этими замечательными певцами, в 2011 году мне удалось записать диск «Русская душа». Здесь можно услышать романс «К Майе» Максимилиана Волошина, несколько романсов на стихи Цветаевой, самый трагичный из них «Пригвождена к позорному столбу». И удивительно проникновенный романс-реквием — «Не плачьте обо мне» Беллы Ахмадулиной. В этом диске есть романс и на мои стихи — «Прощальный вальс», — говорит Наталья Шурина.
Первого апреля 2020-го года ценители творчества автора музыкальных произведений будут отмечать 90-летие со дня его рождения. Хочется пожелать, чтобы к этой дате меломаны нашей страны имели возможность лучше познакомиться с прекрасными, «строго согласованными звуками» запоминающихся музыкальных произведений неординарного композитора, талантливого учёного Симона Петровича Шурина.
Константин Смертин
