Об издательстве «Вече» узнала «по долгу службы» как автор-ведущая программы на «Народном радио». Не помню, какую книгу, какого содержания представляла тогда в первый раз, но реакция слушателей была громко-впечатляющей: прямой эфир разрывался от вопросов к гостю студии и требования постоянно называть магазин, где можно купить издание. Меня же удивила позиция главного редактора: серьезные произведения печатались на газетной бумаге с небольшим количеством скромных иллюстраций. «Дешевле – доступней для читателей», – пояснил сотрудник редакции: как книжки-«копейки» просветителя-мецената 19 века И.Д.Сытина, подумалось мне.
Это было недавно – это было давно… «Вече» – известное российское издательство серьезной литературы, не раз заслуженно отмеченное наградами вместе с авторско-редакторским коллективом, художниками, дизайнерами. Главный редактор с горячей поры 90-х кандидат исторических наук Сергей Николаевич Дмитриев – крепкий руководитель, исследователь, писатель, фотохудожник и фотопутешественник, поэт … И вообще человек неожиданный.
– З.Ф. «Кому живется весело, вольготно на Руси» … Только не книгоиздателям постсоветского периода… Второй раз, Сергей Николаевич, удивилась, когда «Вече» в годы финансово-экономического кризиса продолжало выпускать на рынок новые нужные людям книги, воплощая все ту же просветительскую идею. Знать, думать, чувствовать … И третий раз – когда увлеклась стихами поэта Сергея Дмитриева: философия бытия, духовные метания и обретения .. . Вашими стихами, Сергей Николаевич…
– С.Д. Как сказал великий Пушкин: «служенье муз не терпит суеты», а издательская деятельность – суматошная и напряжённая. Поэтому быть одновременно издателем и поэтом в наше время непросто. Тем более «Вече» издательство — нацеленное на выпуск просветительской, прежде всего научно-популярной литературы. Поэзию мы, за немногими исключениями, практически не издаем. Но для меня поэзия – состояние органичное. В жизни я сначала ощутил себя немного поэтом, а уж потом стал издателем. В юности с 1978 по 1981 год активно писал стихи, но мой приход в издательство «Молодая гвардия» после окончания института на долгое время отлучил от поэзии. Меня настолько захлестнула издательская деятельность, а параллельно с ней исторические исследования, поскольку в то время я работал над диссертацией, что примерно на двадцать лет о поэзии просто забыл. Вот и получилось, что издательская деятельность сократила мой поэтический путь, но сбить с него не смогла. После двадцати лет издательских трудов вернулся к поэзии. Начиная с 1998 года и по сей день вновь живу в поэтическом русле.
– И органично сочетаете эти разные ипостаси творчества …
– Мне кажется, каждому человеку открыты разные дороги; вступив на одну, хочешь попробовать пройти и по другой, третьей, четвёртой... По трём-четырём дорогам мне в жизни пройти удалось. Но вернемся к поэзии. В своём творчестве стараюсь придерживаться старых классических традиций, идти путём русской поэзии 19-го века. Естественно попадаю в то же православно-философское русло, поскольку наша поэзия всегда была духовной, высоконравственной и, соответственно, здесь мы уже говорим и о православии, и о русских традициях. У меня есть такие строки:
Я поэт есенинских кровей,
с примесью Серебряного века.
Но душе моей всего милей
Пушкинская библиотека.
Родился в Новгороде. Город наш небольшой, однако, в русской истории знаменитый. У меня в семье крестьянские корни, отец родом из деревни. Крестьянская, есенинская кровь во мне присутствует. Обожал в юности, как многие мои сверстники, поэзию Серебряного века, упивался Блоком, Гумилевым, но, прошло время, и осознал, что выше Пушкина и его Золотого века в русской поэзии ничего быть не может. Вот и пытаюсь до сих пор писать стихи в пушкинском русле. Это требует особого подхода к творчеству, некоего минимализма средств, той «простоты», которая достигается большим трудом.
– Помнится, Вы заявили о выпуске семи томов своих стихов – пока есть только четыре, – причем четко разделили темы: О жизни, О любви и семье, О вере и православии, О поэтических местах России. Следующие книги – О России, О путешествиях по Европе и О путешествиях по дальним странам. И всегда взгляд внутрь себя, происходящее в стране, во всем мире, а камертон – душа…
– Такая задача требует уймы сил. Как это получается – судить читателям!
– Кстати, свои книги иллюстрируете собственными фотографиями, но кроме того вы – автор нескольких фотоальбомов. А это как?
— Как чудо. В 2002 году поехал на Алтай и был просто потрясён красотой этих мест. Заросшие стародубками – местные цветы – поля поразили такой величавой простотой, какую нигде в мире не встретишь. С собой у меня был простенький фотоаппарат, именуется в обиходе «мыльницей». Никогда не делал видовых снимков, а тут вдруг понял, что не себя надо снимать на фоне этих красот, а запечатлеть пейзаж – интуитивно начал это делать. Когда по приезде домой проявил плёнку, то обомлел: получилось некое художественное произведение. Так пришло увлечение фотографией. Потом появилась профессиональная фотоаппаратура. Проштудировал горы специальной литературы, то есть подошёл к увлечению как к ещё одной стороне творческого процесса. С тех пор, куда бы ни ехал, обязательно делаю огромное количество кадров и обязательно пишу стихи об этих местах. Так набралось множество циклов: по Алтаю, по Новгороду, по Пскову, по Пушкиногорью, по Питеру, по Москве, по русским усадьбам, по Золотому кольцу, по Сибири. И все странствия отразил в альбоме «По русским далям и просторам» и сборнике стихов «Поэтические места России» – соединил поэзию и фотографию воедино, ведь эмоция поэтическая в сознании художника и эмоция фотографическая очень схожи. Если бы Пушкин жил в наше время, уверен, точно ходил бы с фотокамерой по Пушкиногорью – красоты там неописуемые. Много езжу по миру. Проехал более 80 стран и выпустил фотопоэтические альбомы «По свету с камерой и рифмой», «На Святом Афоне», «Персидские напевы». Сейчас есть идея осуществить некий мультимедийный проект со звуковой передачей стихов. Время идёт, и начинаю понимать, что в современном мире правят образы. И если мы сможем в противовес массовой культуре создать зримые образы великой природы, великой нашей истории вместе с поэзией и как-то подать современному человеку, молодежи, то, возможно, удалось бы возродить в них во многом утраченную тягу к прекрасному.
– А книга ? Какова ее судьба в грядущей тотальной технологизации жизни общества?
– Отвечу категорично – книга не умрёт никогда! Книга как продукт материальной культуры настолько уникальна, что образ человека мыслящего без неё невозможен – они стали единым целым. Конечно, книга будет изменяться в сторону большей визуальности в подаче материала. Обратите внимание, сегодня романы объёмом «Войны и мира» уже никто не пишет. Все ощущают скорость времени. Нынешний читатель нуждается в более сжатой информации. Хороший роман не обязательно должен быть толстым. Знаменитая книга Булгакова «Мастер и Маргарита» – роман, в котором три-четыре пласта. Написан удивительно кинематографично, и образы героев отчётливо зримы. Сегодня в России происходят интересные процессы в книгоиздании: с одной стороны, говорим о кризисе, с другой – по числу названий издаваемых книг – значительно опередили советское время, вышли на 3-4 место в мире после Англии, Китая и Америки, хотя по количеству на душу населения резко отстаём.
– «Вече» выпускает половину книг «нон-фикшн». Вы сознательно отказались от издания таких коммерческих жанров, как детективы, фантастика и фэнтези, женские романы?
– Да. В своё время мы пробовали издавать книги всех жанров, любовные романы в том числе. Почему от этого ушли, ведь можно было делать хорошие книги? Но рынок – сложная штука. На нём ширпотреб низкого качества забивает достойные издания, и пытаться конкурировать с морем низкопробной литературы сложно, скорее, невозможно. Мы остановились на русской классике, военном романе, исторической беллетристике, которая у нас представлена полным собранием книг Валентина Пикуля. Нам как крупному издательству непросто держаться в первых рядах, выпуская главным образом научно-популярную литературу исторического направления. Но пока удаётся. В прошлом году издано около 850 названий.
– Ваша главная книга как историка, Сергей Николаевич?
– Думаю, ее пока нет. Хотя считаю «Последний год Грибоедова» – о драматической судьбе великого поэта и дипломата – лучшей в ряду своих изданий.
– У жизни много красок, жанров и сюжетов ... Чаще всего неожиданных. К примеру, как сейчас : радостная пасха, пандемия коронавируса, тормозящая весна. Реальность. Поэзия дремлет?
– Такое соседство не может не рождать новые стихи. Считал и считаю – время поэзии совсем не прошло, и она не потеряла своего духовного значения.
В дни эпидемии
К нам весна всё никак не приходит,
Посылая ночами морозы,
Ну а вирус никак не уходит,
Умножая страхи и слёзы.
Но пробьётся сквозь мрачные тучи
Луч весеннего очищенья,
И исчезнет вирус летучий
От грядущего возрождения.
Ведь недаром Господний меч
Посылает нам испытанья,
Чтоб в итоге надолго сберечь
Человеческое мирозданье.
Вёшки, 14.04.2020
Пасха всегда была символом возрождения и расцвета, ведь Христос, «смертью смерть поправ», воскрес во имя жизни и людей. В моей книге «Молитвы русского поэта. Православная лирика» Пасхе посвящено много стихотворений, среди которых хочется выделить одно, рожденное во время моего паломничества на Святом Афоне ровно 8 лет назад.
Христос Воскресе
«Христос Воскресе, смертью смерть поправ», —
Разносится в который раз по храму.
Пасхальный чин монашеский устав
Преобразует в истинную драму.
«Воистинну Воскресе…» И жива как встарь
Основа веры православной.
Горит сиянием Божественный алтарь
С иконою Целителя заглавной.
«Христос Воскресе…» И на новый круг
Пошла канва богослуженья,
А сердца громче соразмерный стук
С полётом дивных песнопений.
Свято-Пантелеимонов монастырь, Афон, 23.04.2012
А вот стихотворение, созданное в Вёшках, под Москвой, после пасхальной службы в храме мученика Уара у иконы Иверской Богоматери, кстати, привезенной в храм именно с Афона.
У Иверской Богоматери
Плачет свеча горячим воском,
А Богоматерь — горячей слезой…
В храме уютном и неброском
Царствует невозмутимый покой.
Солнечный луч осветил узором
Два силуэта — мать и дитя…
Я помолился в храме, в котором
Дух святой пролетел шелестя.
В храме намоленном из поднебесья
Вестью благою в который раз
К людям приходит снова известье,
Что в Пасху воскреснет Спас.
Пасха, Вёшки, 27.04.2008
Пасха – это жизнь, и мне посчастливилось испытать не один раз необыкновенно проникновенные минуты, когда я встречал Пасху со своими внуками, соединяя воедино и ощущение праздника, и общение с детьми, одухотворенное пасхальным чудом. Предлагаю просто прочитать эти стихи, в которых и сдобные куличи, и справляющая свой обряд весна, и Божьи птички, и мыльные пузырьки, и душевный настрой – всё говорит «Христос Воскресе!»
– Воистину Воскресе… Благодарю Вас, Сергей Николаевич. Ждем новых встреч…
Беседу вела
Зинаида Федотова (Белухина)
